Разбираемся с ошибками Синодального перевода, и сегодня мы коснемся вступительного стиха из послания Иакова, где говорится: «Иаков, раб Бога и Господа Иисуса Христа, двенадцати коленам, находящимся в рассеянии, — радоваться!» (Иак. 1:1).

Хочу сразу оговориться: строго филологически данный стих переведен абсолютно правильно, а потому у вас может возникнуть вполне логичный вопрос: в чем же тогда проблема? А проблема, как ни странно, заключается именно в правильности перевода, потому как в некоторых случаях буквальная передача значения греческого текста может повести нас немного не в том направлении.

Итак, первый стих послания Иакова — это классическое эпистолярное praescriptio (введение), которое обычно состояло из трех элементов: superscriptio (отправитель) + adscriptio (адресат) + salutatio (приветствие). Вроде как деталь абсолютно незначительная, однако это первичное впечатление весьма обманчиво.

Нас интересует последнее слово этого стиха, которое в русском переводе (ровно как и в греческом подлиннике) появляется в форме инфинитива: «Радоваться!» С этим словом связана одна типичная ошибка всех начинающих экзегетов, которые пытаются анализировать текст, опираясь на правила и реалии своего языка. Дело в том, что русский глагол «радоваться» можно понять как императив, и тогда получается, что первый стих послания Иакова с самых первых строк призывает своих читателей к радости.

«И что в этом плохого и неправильного?» — спросите вы. Ничего плохого или неправильного в этом, конечно же, нет, однако такое понимание подразумевает, что автор вкладывал в эти слова некий особый богословский смысл. Будучи протестантом я неоднократно слышал действительно великолепные проповеди о месте радости в жизни христианина, о радости вопреки обстоятельствам (ведь колена находятся в рассеянии), о радости как фундаментальной ценности христиан и т.д. Но все это мимо!

А мимо это лишь потому, что греческий инфинитив χαίρειν (хáиреин) является стандартным эпистолярным приветствием [2], эквивалентным нашим «здравствуйте» или «приветствую». Другими словами, речь идет о банальном приветствии, и именно поэтому в начале этого поста я указывал на то, что одним из элементов античных эпистолярных введений было salutatio (приветствие). Еще раз: не призывы к чему-то, а именно приветствие.

Конечно, приветствия в разных культурах доносят до нас основные ценности тех сообществ, в которых они сформировались. Например, русское «здравствуйте» показывает нам, что та культура особо ценила физическое здоровье и считала его одной из своих важнейших ценностей. Однако с течением времени «здравствуйте» стало обыкновенным идиоматическим приветствием, произнося которое мы сегодня о здоровье даже и не думаем. Мы просто приветствуем своего собеседника и все.

Собственно говоря, нечто подобное произошло и с греческим χαίρειν (хáиреин), которое со временем стало обыкновенным идиоматическим приветствием, никак не связанным с пожеланием радости. Скажу парадоксальную вещь: не все слова в Новом Завете несут какой-то особый глубокий богословский смысл, и призыв «радоваться» в Иак. 1:1 этому яркий пример.

Итак, что мы имеем? Мы имеем абсолютно правильный перевод, отраженный в Синодальном тексте, который, тем не менее, может завести нас немного не в ту степь. Исходя из этого, я бы предлагал современным переводчикам два варианта: (1) либо переводить глагол χαίρειν (хáиреин) как «радоваться», но делать краткую сноску на полях, объясняющую что к чему; (2) либо просто переводить данный глагол как «здравствуйте» или «приветствую», что нашим читателем будет восприниматься как обыкновенное приветствие.

———
Ксенофонт. Киропедия, 4.5.27; Феокрит. Идиллии. 14.1; Плутарх. Агесилай, 21.10; 1 Макк. 10:25; 12:6; 2 Макк. 1:1, 10; 3 Макк. 7:1; Деян. 15:23; 23:26; Письмо Аристея, 41.

#ошибочка_вышла